[Мышка-Сетевушка]

Еще не совсем понятно, что именно происходит в арке "В поисках Тони Старка", но не исключено, что вскоре нас лишат ИскИн!Тони!
Я искренне его полюбила, но при этом не внесла свой посильный вклад в распространение идеи о том, как же он прекрасен. Поэтому, пока не поздно, принесу-ка небольшую зарисовку.

Значит, что тут можно было бы написать в переводческом комментарии?
В первую очередь хочу подчеркнуть, что все, написанное про Стива, является в первую очередь отражением отношения Тони к нему, но никак не описанием реального положения дел. Трудно сказать, что из этого разделяет автор, а что вкладывает в реплики Тони, строго следуя каноничному отношению к КА, но. Необходимо очень четко понимать, что все эти рассуждения о "невиноватости" гидранта не в полной мере отражают реальное положение вещей. Делайте скидку и не считайте этот фанфик источником информации о происходящем в комиксах.
Что еще?
Хронологически сюжетно - после ТИ, когда Стив уже вернулся в свое обычное состояние. Но, кажется, написано до того, как вышли финальные выпуски линейки, поэтому нет прямых отсылок к тому, как это произошло.
Фанфик написано вот на эти арты.

Две картинки

и(с)точник

Это милая зарисовка с совершенно каноничным и прекрасным Тони. О том, что отдельно меня здесь восхищает, я еще напишу самостоятельный пост.
А пока - "слайды".

Название: The T-Shirt Means I Love You
Мир: 616
Автор: laireshi
Перевод: Мышка-Сетевушка
Оригинал: archiveofourown.org/works/12172098
Пейринг: Стив Роджерс/Тони Старк
Жанр: getting together, романтика, признание в любви
Саммари: — На тебе моя одежда.
Он сразу же жалеет о сказанном, потому что, очевидно, Тони не носит его одежду. Строго говоря, Тони вообще ничего не «носит», он — искусственный интеллект. Но Стиву так хочется, чтобы Тони был осязаемым и надевал его вещи, желательно в постель…

Когда Стив входит в лабораторию и впервые видит цифрового Тони без брони, он замирает

Когда Стив входит в лабораторию и впервые видит цифрового Тони без брони, он замирает. Это… не то, чего он ожидал (если вообще можно говорить о том, что он чего-то ожидал).

Тони, должно быть, неверно интерпретирует его молчание и хмурится.

— Извини, — говорит он. — Это странно? Я, наверное, выгляжу, как призрак, но я привык к тому, что у меня есть тело, не то, что Пятница, и…

— Нет, — прерывает его Стив. Он удивлен, что Тони относится к нему так, словно все хорошо и ничего не произошло. Тони, которого Стив так обидел. Тони, который всегда был столь добр, что это ему самому же и вредило; а теперь ведет себя так, будто все вернулось в норму.
Но ведь это неправильно, разве нет?

Стив продолжает пялиться на Тони, рассматривает его, потому что он потрясен — в хорошем смысле, но все же. Он хочет запомнить его навсегда — на случай, если скажет сейчас что-нибудь глупое и больше никогда не увидит.

— Нет, все… в порядке, — продолжает Стив. — Мне все равно, что ты теперь голограмма… я бы предпочел, чтобы твое тело не находилось в коме, конечно, но я рад, что ты все же здесь.

Тони облегченно улыбается, и хотя лицо у него голубоватое и слегка прозрачное — и правда, как у призрака — выражение его все равно очень узнаваемое. И глаза, такие живые, буквально вспыхивают.

— Не многие так думают, — бормочет он. И добавляет. — Но что-то тебя беспокоит.

— Не беспокоит. Просто… На тебе моя одежда, — выпаливает Стив.

И сразу же жалеет о сказанном, потому что, очевидно, Тони не носит его одежду. Строго говоря, Тони вообще ничего не «носит», он — искусственный интеллект. Но Стиву так хочется, чтобы Тони был осязаемым и надевал его вещи, желательно в постель…

Он тут же обрывает эти мысли. Как удачно, что Тони не умеет их читать. А ведь это он, Стив, виноват в том, что Тони теперь находится в цифровом виде, а потому не вправе в принципе думать о каких бы то ни было с ним отношениях.

Если бы только сердце слушало доводы разума.

Его искаженный двойник все, все сделал не так… за одним маленьким исключением.

Стив любил Тони. И до сих пор любит.

Если бы у Тони был хоть какой-то инстинкт самосохранения, он бы убежал от Стива и никогда не возвращался. Но нет, Тони, который, вообще-то, вроде как гений, оставался на его стороне, все это время верил в него, и Стив не понимает, что с этим делать.

И теперь это: Тони, голограмма Тони, который теперь может выглядеть, как только захочет и носить любую одежду на свете… одет в футболку с белой звездой, как на униформе Стива. Как на многих других вещах Стива. И раньше Тони его по этому поводу дразнил, а не подражал. (И Стив не думает о том, как даже цифровая футболка кажется слегка большой для Тони, как будто воссоздана по его размеру, потому что это, конечно же, невозможно)

Тони неуверенно опускает взгляд (странно, раньше он так не смущался).

— А. Это проблема?

— Не проблема, — быстро отвечает Стив, чтобы ободрить его. Возможно, слишком быстро. — Просто… Неожиданно.

Тони вздыхает.

— Ну, просто… Стив, ты мой друг. Мой лучший друг. А люди винят тебя в том, чего ты не совершал. И я делаю все, чтобы как-то это исправить…

Стив это знает. И до сих пор не понимает, что по этому поводу чувствует. Конечно, он тронут, но он точно знает, что Тони мог бы найти лучшее применение своим деньгам, чем попытки обелить его имя.

— …Но я подумал… — продолжает Тони. — Это глупо…

Он слегка отворачивается от Стива к экранам.

— Расскажи.

Тони снова разворачивается к нему, потому что когда он этого не делал, если Стив просил?

— Я хотел… Я сейчас не в состоянии... — Он неопределенно поводит рукой. — Конечно, моя команда справляется с общественным настроением, но я лично ничего сделать не могу. Так что, я подумал, хотя бы так. Покажу тебе и всем остальным, что я тебе доверяю. Полностью.

У Стива пересыхает во рту.

— Почему? — тихо спрашивает он. — Почему ты доверяешь мне, Тони? После всего, что я с тобой сделал… ты даже не допускаешь мысли, что тот… другой Стив Роджерс — был мной. Мы же часто дрались. У кого, как не у тебя, могли быть причины сомневаться. И все же…

Тони теперь выглядит раздраженным.

— Мне сложно представить тебя рисующим у себя на груди символ Гидры, — запальчиво говорит он. Смотрит куда-то поверх плеча Стива, потом внутренне собирается и встречается с ним глазами. — Он не был тобой, не был тобой в самых важных вопросах. Он был злым, а ты? Почему мы ссорились? Ты всегда сражался только за добро. Возможно, я с тобой не соглашался, хотя столько раз желал бы согласиться, но я всегда знал, что ты стремишься творить добро. А он — наоборот. И я заметил слишком поздно, разве нет? Я мог все остановить, если бы только обратил внимание…

— Не надо, — прерывает Стив. Тони так в него верит — это непостижимо, ошеломляюще, ужасающе и ужасно. И он даже не знает, как ответить… но знает, что не даст Тони закончить это предложение. — Он завладел моим лицом и моими воспоминаниями, он лгал тебе, он использовал тебя; и все это нисколько не твоя вина.

Тони отрывисто усмехается. Но не выглядит удивленным. Глубоко вздыхает.

— Ты, наверное, заметил, — продолжает Стив. — Он был мной — до мельчайших деталей. Он знал обо мне все. Он знал… знал, как вести себя с тобой, чтобы все выглядело по-настоящему, потому что знал, что я к тебе чувствую.

Тони замирает. Это в некотором роде забавно: он же всего лишь голографическое изображение, но это едва ли заметно, если не считать цвет. Его грудь движется, он моргает — как настоящий. Но сейчас он становится совершенно, ненатурально неподвижен.

— И… Что ты ко мне чувствуешь, Стив? — спрашивает он.

Стив знает, что сам вляпался, винить, кроме себя, некого, но может быть — только может быть — если бы Тони знал раньше, ничего из этого не произошло бы. Не исключено, что Стиву стоило признаться и жить отвергнутым, но не во лжи. Меньшее, что сейчас он может сделать, — это сказать Тони правду.

Поэтому он расправляет плечи, смотрит Тони в лицо и говорит:
— Я люблю тебя.

Тони широко распахивает глаза.

Стив обнаруживает, что теперь, когда он это сказал, то уже не может остановиться и замолчать.

— Каждый раз, когда мы спорили, каждый раз, когда ругались… Боже, Тони, никто, кроме тебя, меня так не доводит. И в этом только я виноват; это происходит потому, что я так чертовски сильно тебя люблю, и мне так больно, когда ты не на моей стороне, и… Боже, Тони, я любил тебя практически с первой нашей встречи, когда вы спасли меня изо льда.
Тони качает головой, и у Стива обрывается сердце.

— Нет, — говорит они. — Я… Блядь, кто-то взломал мои протоколы, или это вирус, могут ли у искусственного интеллекта быть галлюцинации? Я знаю, что я физически не способен сейчас видеть сны…

Стиву хочется смеяться. Это проблема Тони?

Он пытается схватить Тони за плечи, потрясти… и не может, его руки проходят насквозь. Это как-то странно, но Стив всего лишь опять поднимает руки и держит их, имитируя прикосновение.
Тони замолкает и напряженно на него смотрит.

— …Ты что, серьезно? — шепчет он.

— Все правда, до последнего слова.

Тони внезапно начинает смеяться, наклоняется, пока их лбы почти не соприкасаются (определенно, он лучше, чем Стив, помнит о своей бестелесности).

— Если бы я мог, — заявляет он. — Я бы тебя сейчас поцеловал.

У Стива плывет голова.

— Я люблю тебя, Стив Роджерс, — с непривычной серьезностью говорит Тони. — И уже давно потерял надежду на возможную взаимность… но это всегда было правдой. Я люблю тебя.

Стив хочет поцеловать его. Стив хочет большего, сильнее всего — обнять и уже никогда не отпускать. Но вместо этого просто кивает, чувствуя, что весь дрожит.
Это определенно день неожиданностей — самых лучших на свете.

— Жаль, что я не могу прикоснуться к тебе, — говорит Стив. — Но это не важно, я буду тебя ждать. И даже если… даже если ты никогда не очнешься, ведь ты все равно здесь. Для меня этого достаточно.

Что-то внезапно толкает его вперед, и он осознает, что Тони призвал броню и теперь его обнимает, прижимает бронированными руками к бронированной груди, и это почти правильно, почти взаправду.

— Не надевай шлем, — просит Стив. — Я хочу тебя видеть.

Улыбка Тони — самая нежная на свете.

(На следующее утро Стив устраивает себе вместо утренней пробежки утренний шоппинг и возвращается в Башню, с гордостью нося красную футболку с золотым шлемом Железного Человека на ней.
Тони очень широко улыбается каждый раз, когда смотрит на нее)

@темы: Tony is tony, ОТП бутербродик, Медведик в Кэпке, Marvel mind explosion, Отражение отражения, Соседняя песочница

Comments

[Noel*]

какие они милые)

[Kristabella]

Тони неисправим, что бы не случилось, он всё равно будет выгораживать Стива.
Очень милая зарисовка и Тони милый вдвойне

[Пирра]

Мышка-Сетевушка,
Мимими и уруру! В смысле, прелестно.

[dekstroza]

какая прелесть))
Очень жизнеутверждающий фик)

[Мышка-Сетевушка]

Noel*, очень))) Авторы фанфиков даже из той ситуации, что у них там в процессе ГВ и ТИ сложилась, смогут выжать что-то флаффное)))

Kristabella, да, Тони неисправим. И мне в этом фике нравится именно то, как показано его отношение к Стиву. Это очень канонично, и очень достоверно (с учетом отношения Тони). И сам Тони тут такой милый, нежный, но убежденный. Я очень люблю в нем то, что он способен на такое отношение к окружающим, такие глубокие чувства.
Стив, конечно, сильно ООС (у меня вообще не сложилось по комиксам впечатления, что он сожалеет о том, что творит гидрант, или винит себя каким-то образом; его беспокоит то, что его репутация порушена и испорчена, а теперь не понятно, каким же образом ее исправлять). Но его почти всегда в кэпостарках ООС пишут, особенно если фичок флаффный.
В общем, на это я плевалась, когда переводила. Но отношение Тони компенсирует все.

Пирра, они оба очень славные.
И хорошо, что у них такие тут гармония и взаимопонимание. А еще надеюсь, что Тони там скоро очнется, и Стив сможет его поцеловать.

dekstroza, и славный! Чудесный совершенно Тони, я не разделяю его отношения к Стиву, но всячески восхищаюсь им.

[Эйвлинн]

Какие же они милые котики! И сколько должно произойти на самом деле, чтобы они наконец-то поговорили о чувствах! Не побоялись признаться. Это и больно, и прекрасно, что Стив решился признаться, а не опять выразить дружескую признательность.
Спасибо за перевод

[Danita_DEAN]

милые).