Выполняя свою страшную угрозу , взялась пересматривать Наше Все. Бретта не решилась пока, моя маленькая неглубокая душа этого не вместит при текущем положении дел, надо охолониться.
Так как предыдущие отсмотренные экранизации доставляли треш, угар и содомию в количестве, решила начать с самой безумной части киноэпопеи - с собачки.
Поймите меня правильно, не то чтобы я всерьез рассчитывала, что пока я не пересматривала, там успела завестись содомия. Но треш и угар там точно есть.
А это все он, страшный и ужасный Михалков.
Вот убейте меня, не понимаю, зачем надо было его туда вставлять. Что у кого в голове щелкнуло, что этот человек подумал: "О, нам не хватает балагана. Михалков, иди сюда, будешь движуху создавать!"
Ну, разве такой Генри в каноне? По-моему, совсем нет. Мне кажется, он гораздо ближе к образу стиля Рэтбоуна и Роксбурга.
Я уже успела немного обсудить с людьми нашу "Собачку" и пришла к выводу, что я один такой урод красота таки в глазах смотрящего. Кому-то нравится, а кто-то даже видит в этом самую изюминку фильма. Как по мне, так это никому не нужный цирк, который на контрасте с нашим - самым спокойным, самым "джентельменистым" - Холмсом смотрится вдвойне нелепо.
Но в целом все очень позитивно, конечно. Все-таки старая любовь не ржавеет. А та самая, давняя и целомудренная, "родом из детства" - и подавно.